Кошачья песнь

У нас во дворе живут три кошки… Можно было об этом и не говорить. Раньше их тоже было три – две кошки («Онолазый Жо» и Папуаска, в смысле – Рыська и Папуаска, конечно). И – один котик. Его звали Чулок. Чулочек – если по-домашнему. Это был очень хороший котик. Со своими прибамбасами (он, например, постоянно какался – когда его гладили), очень социализированный. И любящий нас безмерно… Он погиб. Просто пропал, когда я был в больнице. И когда мы вернулись, котика уже не было.

С той поры прошло немало времени. Нога зажила. Кошки подросли. Умерла их матушка – кошка Марыська (царство ей небесное, хорошая была кошка, разумная). Не стало Чулка. А в нашем семействе появилась ещё одна кошечка – молоденькая Люся.

Раньше Люся была подросточком – совсем маленьким. Но постепенно она возмужала. И теперь это здоровая полноразмерная кошка. Только ведёт себя – как котёнок. Когда ей насыпают есть (а едят они все из одной миски), она выталкивает всех кошек головой и с ногами залезает в эту бадью.

Короче, это тоже социализированная кошка. Только ведёт себя беспокойно и бестолково. Если её запустить домой, то она три раза выбежит на улицу и три раза в дом. И успокоится только наевшись (у них это происходит быстро, минут за пять-семь). 

Мы кормим кошек однообразной едой – кошачьими сухариками. Эти сухарики содержат все необходимые витамины. И еда эта не такая пустяковая, как кажется на первый взгляд.

Нет, это очень хороший корм. Только к нему в довесок мы даём либо воду, либо разведённое коровье молоко (кошки тут же поднимают цыганский вой – как только чувствуют, что речь идёт о молоке). Если молока нет, то даём такую же разведённую сметану. Примерно раз в пять дней они получают и такую еду – а не только сухарики. 

А сухариков им требуется килограмм на неделю. Примерно один – и примерно на неделю. Иногда чуть больше, иногда чуть меньше.

Этот корм неприятно пахнет – для нас. А для них – ничего, едят. Да, ещё как едят! Только свист стоит…

Три раза в день мы видим их на пороге нашего дома. Первый раз – когда встаём. Я ещё валяюсь в постели, жду, когда чуть согреется квартира. А Юля открывает дверь и впускает двух кошек – Рыську (стало быль Онолазого Жо) и Люську (она же Батарейка). Папуаска приходит чуть позже. Она всегда приходила позже – так уж у них заведено. А Люську воспитывала Рыська (хотя Рыська точно так же на неё рычит, когда та её достаёт). Короче, какие-то свои проблемы.

Люська, в общем-то, не возражает. Но спустя некоторое время снова лезет к матери или к тётке – ласкаться и проявлять свои социальные черты. И получает за это снова. Она никак не может сообразить, что уже стала взрослой кошкой. Уже не котёнок. Это у неё в голове никак не созреет.

Как наши кошечки забеременели? Обычно. Спутались с котами. Да, и забеременели.

Папуаска – в первые три дня. Рыська чуть попозже её, но тоже довольно быстро. И только Люську коты вроде как пожалели. Или она пока нефертильная – в смысле, не рожала ещё и пока не собирается. 

Как выглядят животы у наших кошек? В расслабленном состоянии, когда кошки приходят есть, животы свисают у них по бокам. И выглядят кошки сзади – как надутые арбузы. Или как тыквы (всё-таки у арбузов более правильная форма).

Котята ещё вроде бы не шевелятся. Но когда начнут – мы тут же дадим вам знать.

На этот раз мы постараемся определить – какие котята родятся, какие выживут, какие будут с нами, а каких придётся передать другим хозяевам.

Это не такая простая задача. Котят неплохо кормят, но у всех у них есть глисты. И первое дело – наша борьба с глистами. Мы уже знаем, что делать – купить таблетки и давать им. Помогает, практически, всем – но только если давать таблетки вовремя, а не спустя какое-то время после заражения.

Далее – полноценность питания. Кошки питаются всякой ерундой. Едят улиток, лягушек, кротов, мелких птичек. Самые безопасные – мелкие птички. Всё остальное – опасно, очень опасно. И мы готовы подкормить их своей едой, если вовремя купим сухарики для котят (а есть и такие). 

Ну, и в-третьих – соседские собаки. Они давят котят почём зря. У котят нет инстинкта самосохранения. Они идут навстречу собаке. И постоянно попадают в серьёзные неприятности.  

Короче – эти три задачи мы и берёмся выполнить, чтобы сохранить жизни наших котят. А что будет дальше – посмотрим. Главное, чтобы они жили. Тогда и нам веселей, и им…

Мы вспоминаем неплохих котяток, среди которых выжил только один котик – черный. Это был очень хороший кот. Он ел всё, что шевелится, по десять раз на дню. И шёл к нам безбоязненно – поскольку кормили его мы двое. 

В последний раз он подошёл к нам. Мы его поймали и отдали (за денежку – так положено) новой хозяйке, родственнице Шарены. Спустя какое-то время она нам доложилась, что всё в порядке – котик ест, ведёт себя хорошо. И будет жить в новом доме.

За него мы огребли монету в десять тетри. Это обычай, который мы не решились нарушить. Грузины редко дают за котиков деньги. Нам пришлось объяснять – что, да как. И когда мы объяснили, хозяйка тут же достала из кармана монетку и дала нам. Мы не стали брать больше – поскольку тут нужна всего одна монетка. Мы её и выбрали.

После чёрного котика были двое котят – серые. Один из них умер у нас в постели, где мы его приютили. Поел, уснул. И – умер.

Вторая кошечка была более социализирована. Она громко мурчала, когда мы гладили её шёрстку. Топталась на мне – показывая, как ей хорошо. 

Но и она всё же не удержалась. Совершенно по непонятным причинам спряталась однажды под кухонный стол. А когда мы открыли дверь – выпрыгнула на улицу. И – поминай, как её звали… Примерно день она гуляла с другими кошечками по двору. А на второй день пропала.

Мы решили, что её загрызли собаки. И, судя по ней, так и произошло. 

Нам было очень её жалко. Хорошая кошечка, очень хорошая. Ласковая, игручая, охотно шла к нам на руки… Но вот что-то было не по ней. Ушла и – всё. Так мы и лишились одной кошечки…

Да, и ещё – это были совсем маленькие котята. Им по виду было меньше двух месяцев. А в реальности чуть больше – котики явно недоедали. У нас они питались совсем иначе. Мы любим своих кошек. Мы их лелеем. И у нас есть деньги, чтобы накормить их как следует…

Теперь о том, что они делают в течение дня. 

Они живут то у Шарены, то у Закро. Здесь их никуда не пускают – хотя они явно просятся домой. Но есть они в любом случае приходят к нам – туда, где им нельзя находится из-за аллергии Юли на кошек.

Эта аллергия не проходит, пока мы сидим дома. Стоит нам выйти из дома с целью прогуляться в Ботанический сад, как уже по дороге на перевал мы ощущаем, как очищается дыхание Юли. И в Ботаническом саду она чувствует себя превосходно – признаки болезни возвращаются по дороге домой. Когда мы спускаемся с перевала с другой стороны дороги, возле дома, всё и начинается.

Так происходит вот уже… около трёх лет. С ума сойти! 

Мы не унываем, не впадаем в отчаяние. Мы уже знаем – что кошки милы только вблизи, когда ты гладишь их, когда ты их ласкаешь. Стоит лишь тебе заболеть той же аллергией – и кошкам капец. В смысле – не нужны ни их топтание на тебе (это Рыська), ни ворчание на котят и на нас (а это Папуаска), ни какие-то иные следы привязанности (как у нашей Батарейки, в смысле у Люськи).

Да, почему Рыська получила второе имя – Онолазый Жо? Не помню – рассказывал я уже об этом случае, или нет, но ладно – сейчас расскажу.

Дело было зимой. Однажды Рыська явилась домой с подбитым глазом. Глаз был подбит не очень серьёзно – иначе бы мы забили тревогу. А так – он у неё чуть слезился дня три-четыре. Потом зажил. И всё закончилось – кроме того, что она получила второе имя, которое звучит как Онолазый Жо. Именно так – поскольку её «онолазость» с действительной одноглазостью не имеет чего-то общего. А Жо – это переделанное имя Джо (на американский манер).

Кстати, Жо самая настоящая наша кошка. Она, действительно, ходит к Закро и к Шарене. Но там не ест, а идёт постоянно домой. И тут ест – что послал ей «кошачий бог».

Да, и ещё… У неё «мокрушный» взгляд, как у матери (кошки Марыськи) – хотя кошка вполне социальная. Она любит нас, слушается и даже понимает, что мы ей говорим. Точно говорю – для наших кошек русский язык (а мы общаемся с ними именно по-русски) не является каким-либо препятствием.  

Если кошке сказать – «ты сейчас поела, иди и гуляй» - она тут же соберётся, подъест всё, что там оставалось. И побежит на улицу, поскольку в доме её не оставляют.

У неё очень хорошие глаза (которые только выглядят «мокрушными», а на деле вполне даже не «мокрушные»). Папа Юли именно таких кошек при жизни и уважал. Он бы её полюбил, ей богу…

Другое дело – Папуаска. Эта «матерь человеческая» постоянно бл…ет… приносит нам котят, даже когда ты этого не ждёшь. Из всех котят выживают один или два. Остальные пропадают на фоне постоянной борьбы за выживание.

Тут следует сказать, что кошки хорошо питаются. У них не бывает глистов вообще (мы за этим следим). И крайне редки клещи, что оседают на шее и в других местах, недоступных для языка кошек. И… всё-таки они погибают. Ничего с этим не поделаешь. Одни кошки выживают, другие нет. Мы пытаемся изменить хоть что-то. Но… у нас мало что получается…

О Люське (или о Батарейке, это её второе имя). 

Она приходит на окно, где сидят все кошки и ждут, когда их всё-таки впустят домой поесть, в раздраконенном состоянии. Рыська, к примеру, просто сидит и иногда смотрит в окно. Когда открываешь двери – мол, «заходи, чего уж там» – она не заходит. Сидит некоторое время на улице. И лишь потом, сообразив, что её приглашают, поднимает свою круглую попу и входит в двери.

Совсем иначе ведёт себя Папуаска. Она волнуется, бегает по подоконнику. И нам становится в результате стыдно – за то, что мы не кормим такую деятельную кошку.

Но Люська всех переплюнула. Она сидит на окне с жалостливым видом. И когда ты её заметишь, она успевает тоненько-тоненько проблеять все душещипательные кошачьи мелодии. Дескать – мяу-мяу-мяу. И ещё несколько раз мяу в довесок…

Мы её тоже любим – хотя она и не отличается совершенством Рыськи и сообразительностью Папуаски. Она просто хороша. У неё шёлковая шёрстка – которая досталась ей от одного из местных котиков. И у неё черепаховый окрас, который бывает только у кошек, но не у котов.

Очень симпатичная кошечка – как и все наши кошки.

А вы говорите – надо съехать от Закро… Куда нам съезжать? От таких-то кошек? 

Да, и Закро будет против (это я знаю точно).

 

 

На снимках – все кошечки, которых мы встречали в Грузии.